Военная клятва - Страница 27

Я сидела в оцепенении, глядя на малышку, которая дёргала за волосы, угрожая сорвать кожаную ленту. Дражайшая Богиня, вся деревня?

Айсдра слегка и осторожно повернула голову, чтобы не выдернуть косу из кулачка младенца.

— Нужно её покормить

Она взяла плачущую девочку и обхватила её плечико обеими руками. Казалось, Айсдра забубнила что-то под нос и стала нежно постукивать младенца по спинке. Ребёнок икнул и посмотрел на меня с широко раскрытыми глазами, с ресниц капали слёзы.

Я улыбнулась и потянулась за корзиной.

— У меня есть чашечка для кормления. Можем подсластить гарт.

— Доверься мне, Лара. Крошке всё равно. Пока еда тёплая и нежёсткая, она будет пить.

Айсдра продолжила пальцами и ладонями нежно бить малышку. Младенец зевнула и уронила головку на плечо Айсдры. Айсдра, с другой стороны, со скептическим взглядом окинула керамическую чашку с длинным носиком.

— Вы уверены, что это сработает?

— Да. — Я взяла воду и гарт. — А что вы используете на Равнинах?

— Высушенные соски животных. — Айсдра нахмурилась. — Они больше похожи на грудь, чем холодная посуда.

— Это сработает, поверь. — Я помяла гарт в тёплой воде. — Где ты этому научилась?

Я кивнула на её руки.

Она тихо засмеялась.

— Так мы успокаиваем детей. Чертим узоры на спине и тихо напеваем. Дети успокаиваются, мы замедляем узор, и они обычно засыпают. При необходимости мы используем узор, чтобы разбудить спящего ребёнка.

Айсдра была права: малышка без жалоб покушала гарт и заснула с узким носиком во рту. Айсдра улыбнулась задремавшей малышке на руках.

— Я должна идти. Эпору нужна помощь…

Наш хрупкий мир был нарушен стуком в дверь. Я направилась открывать Эпору, а Айсдра уложила ребёнка в одеяла, которые мы постелили у очага.

Эпор принёс седую женщину, завёрнутую в одеяло. Она была в сознании и обнимала его за шею. Эпор направился в дальнюю комнату.

— Дыхание не покинуло её тело, трофей. Я нашёл ещё одного выжившего, но без Айсдры мне его не словить.

Он опустил женщину на кресло.

Женщина поправила одеяла и, казалось, утонула в них.

— Словить? — переспросила я, положив руку на плечо женщины, чтобы успокоить. Она посмотрела на меня покрасневшими глазами, и я почувствовала, как она дрожит даже через одеяло. Даже с имбирём я учуяла вонь её пота.

Эпор усмехнулся.

— Он дал дёру точно цыплёнок, решив, что мы враги. — Он лукаво усмехнулся. — Конечно.

Его усмешку я встретила жёстким взглядом. Эпор тут же стал серьёзным.

— Я попытался произнести все фразы, которым вы меня научили, но всё бесполезно. Я хочу оградить его, ради его и нашей же безопасности.

Айсдра нахмурилась.

— Мне надо было пойти с тобой и помочь.

Эпор подарил ей улыбку.

— Ах, но у тебя младенец на руках. Я понял, что ты меня бросишь в тот момент, как ты услышала плач с постели. — Он повернулся ко мне и посмотрел на меня печальным-препечальным взглядом. — Трофей, эти тряпки в носу действительно так необходимы? Они не хотят держаться!

— Да, необходимы.

— А если сделать так? — Он взял полоску бинтов из моего запаса и завязал ей рот и нос. — Если окунуть её в масло? Пожалуйста?

Я не смогла не улыбнуться его умоляющему тону.

— Должно сработать.

— Эпор, ты мой герой.

Айсдра вздохнула с облегчением. Они быстро сделали себе маски и приготовились уйти.

Старуха выбралась из-под одеяла и вцепилась в меня тонкими пальцами. Её ладонь была холодной и липкой.

— Они идут за Кредом? Скажите им, пожалуйста, чтобы не делали ему больно. Кред бредит, он сошёл с ума от пота. Он не понимает, что делает.

— Они его не обидят, — уверила я женщину. Перевела взгляд на Эпора и заговорила на его языке: — Она говорит, что он болен.

Эпор кивнул, посмотрел на старушку и заговорил на ксианском с ужасным акцентом.

— Не бойтесь.

Она лишь уставилась на него. Он выпрямился и заговорил на своём языке:

— Айсдра вам сказала? О мёртвых?

Я кивнула.

— Мы продолжили искать и нашли сумасшедшего. Поставил три скамейки перед дверью, трофей, и кричал при любой попытке войти.

Я кивнула и проводила его до двери.

— Нам также нужны припасы.

— В моих седельных сумках есть кавадж. — Айсдра кивнула в сторону вещей. – Пригодился бы котелок.

— Ах, да, — согласился Эпор, и они ушли. — Это будет долгая ночь.

Я вернулась в спальню и нашла старушку у кровати; женщина смотрела на моего пациента. Она подняла голову, в её глазах читалось горе.

— Он умирает.

Я взяла её за руку и повела обратно к креслу.

— Конечно, он болен, конечно.

Она опустилась в кресло, дрожа от изнеможения.

— Но ещё слишком рано…

— Нет, — отрезала она. – Думаете, я не знаю? Когда они лежат вот так и прерывисто дышат, это конец, это….

Она замолкла, задрожала и обняла себя, всхлипывая и трясясь.

— Всё изменилось, — прошептала она. – Всё не так как было раньше.

Она смотрела мимо меня. Бисеринки пота усеивали её лоб. Жиденькие волосы слиплись.

— Все они, все...

Я поправила одеяло.

— Даю слова целителя, он точно ещё не умирает. При правильном уходе, он…

Старуха закрыла глаза, волосы упали на её лицо, пот а, может быть, слёзы потекли по щекам.

— Я целитель, и мы все умрём.

Она закрыла лицо руками и завыла от отчаяния.

***

Эпор и Айсдра вернулись уже в темноте.

— Сумасшедшего нигде не видно. Если кто-то ещё есть, то они прячутся.

Эпор сложил кипу одеял у очага.

— Солнце полностью село. Возобновим поиски утром.